Книга представляет собой антропологический взгляд на формирование писательского субъекта. В лекционной части рассматривается эволюция исторического писательского субъекта от Гоголя до Арто. Каноническая матрица включает в себя двенадцать русских и европейских авторов. Предлагается также и определенная практика, своеобразный писательский органон, по развитию и совершенствованию своих творческих возможностей. Книга может быть интересна, как будущим авторам, так и самому широкому кругу читателей, для кого не безразличны возможности литературы, если понимать ее, прежде всего, как антропологическую практику.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Писатель, как говорил Пруст, это прежде всего видение, а не стиль. Нужно научиться доверять своим ощущениям, поскольку художественная истина скрыта именно в них, а не в той или иной теории искусства или идеологии. Эта книга о том, как писать, но она может быть интересна и просто читателям. В лекционной части книги рассказывается о двенадцати писателях и анализируются их избранные произведения. Я рассказываю о Гоголе, Достоевском, Толстом, Чехове, Андрееве, Белом, Набокове, Кафке, Джойсе, Прусте, Беккете и Арто. Эти авторы, на мой взгляд, сформировали то, что можно бы назвать канонической писательской матрицей, по крайней мере для тех, кто, перефразируя Рембо, хочет быть настоящим писателем и работает, чтобы им стать. Конечно, этот список можно было бы расширить и продолжить или кое-что заменить. И в каком-то смысле он демонстрирует мои личные предпочтения. Но и не только. "Объективность" этой матрицы в том, что можно было бы вслед за Кьеркегором назвать размыканием к пределу. Речь, конечно, не о чаемом пределе обрести статус канонического автора (хотя почему бы и не помечтать). Речь о том, что наше видение мира конституируется нашей антропологией, которая, в свою очередь, обусловлена неким предельным опытом. И таких пределов в фундаментальном рассмотрении, как нас учит серьезная наука – синергийная антропология Сергея Хоружего – всего три. Мы проживаем свою жизнь или с оглядкой на бытие-к-смерти, или на свой невроз, или просто виртуализируемся и симулируем. С этих позиций я начинаю свой курс и именно так и рассматриваю избранные произведения Толстого, Достоевского и Гоголя. Далее стратегия курса несколько усложняется, но ориентировка на тот или иной предел, теперь как вид антропологического опыта (например, фонологический предел, как у Андрея Белого и Джойса или визуальный, как у Набокова), остается, Сохраняется также и установка на "операцию" размыкания, но теперь уже не в столь фундаментальном смысле. А скорее в феноменологическом – какую новую перспективу может открыть нам тот или иной автор "канонической матрицы"? Арто, например, воюет с литературоцентричностью; его также интересует и опыт других, неевропейских культур, Та же "операция" может интересовать нас и "технически", с позиций возможностей письма – размыкание сюжета, структуры, персонажа и так далее (наиболее яркие примеры: Беккет и Джойс).
Помимо лекционного материала курс включает в себя и практические занятия. Каждый раз после лекций, которые можно рассматривать как своеобразные настройки, участникам предлагается написать небольшой текст, чтобы поисследовать и в себе отношения с тем или иным видом предельного опыта и возможностями размыкания. Тема текста формулируется достаточно провокационно. На выполнение задания обычно дается около получаса. Тексты потом зачитываются вслух и обсуждаются. Хотя "послушать, написать, зачитать, обсудить" – может быть, и не совсем верные в данном случае слова. И говорить о нашей практике, как об интенсивном психотренинге и развитии когнитивных способностей можно только очень приблизительно. Речь по большому счету об изменении сознания, концентрации внимания и открытии возможностей для инсайта. Наш метод – скорее отдаленный "нерелигиозный" аналог практики решения дзенских коанов. И некоторые из заданий действительно чем-то таковую и напоминают (например, задание о кафкианском "Одрадеке").
За основу книги взят курс лекций, прочитанных в 2021-2022 гг. выпускникам Московской школы нового кино и Литературных курсов имени А.П. и М.П. Чеховых Интернационального союза писателей. Приводятся и некоторые из текстов слушателей. Эти литературные работы, так же, как и процесс их обсуждения, как раз и призваны продемонстрировать читателю антропологический феномен активизации сознания в нашей практике.
Маленькое замечание относительно прямого и косвенного цитирования использованной в процессе подготовки к лекциям литературы, я каждый раз лишь называю авторов, но не привожу академически оформленных ссылок, поскольку эта книга не представляет из себя строгого научного труда.
