Сетевая
Словесность
КНИЖНАЯ
ПОЛКА
Белый ворон. N3(16) Осень 2014
Литературный альманах
Екатеринбург
Евдокия
2014
266 стр.
ISBN: 9781312640412
Литературно-художественный альманах "Белый Ворон". Выпуск N3(16) Осень 2014.

ХОЛОДНО И СЫРО

Сергей Слепухин. Слово редактора


Очень хотелось закончить работу над номером журнала в срок, но, как всегда, незаметно навалилась усталость, подъем стал труден, и я уехал в осенний отпуск.

Анамур - прекрасное место отдыхать и работать. Высокогорная дорога и серпантин с запада и востока делают местечко практически недоступным для туристов. Поэтому все тридцать три удовольствия в этом приморском городе предоставлены исключительно мне, главное из которых - отсутствие русской речи, да и вообще какой-либо, кроме турецкой.

Я много читаю и пишу в Анамуре. Прошлой осенью удалось сделать значительную часть работы над трудно дававшимся мне "Генрихом". Вот и вспомнилось в этом октябре впечатление от прочитанного год назад. Подумалось, что современные заметки об эссе "Размышления аполитичного", посвященного, как известно, событиям столетней давности, могли бы стать отличной темой ненаписанного редакторского вступления к осеннему "Белому ворону". Тем более что повод, увы, был. Эссе, вы знаете, развело братьев Маннов в разные стороны на долгие, долгие годы. Его автор, Томас, Первую мировую войну приветствовал и отстаивал. Он выступил против пацифизма, общественных реформ и оказался противником Генриха, сторонника демократических перемен. Однако при ближайшем рассмотрении причина конфликта все же обнаруживалась не столько в политике, сколько в эстетике. Вот об этом-то я и хотел написать в Анамуре.

Год назад мы с коллегами начали собирать "Межсезонье - 2014", пятый номер нашего ежеквартального журнала, всецело посвященный литературным переводам.

Как же порой завораживает магия круглых дат! Конечно, первыми материалами "Межсезонья" стали стихи времен Первой мировой и рассказы украинского писателя Клима Полищука в замечательных переводах Владислава Резвого.

В самом начале 2014-го всё вдруг... разогрелось, растопилось в соседской столице (а также на зимней олимпиаде в субтропиках), оборвалось, покатилось, превратилось в отдельную, обособленную, отчужденную от всего на свете каплю - остров Крым, натурализованную фантазию Василия Аксенова.

Так что же там сто лет назад написал "аполитичный" эстет Томас? Давайте, перечитаем!

В 1914-м почитатель Шопенгауэра и Ницше попал в плен доктрин и мифов, с помощью которых официальная пропаганда обеляла захватнические действия Германии. В первые дни войны Томас искренне жалел, что великий миротворец Толстой не дожил до этого времени: "Удивительно, если бы старик был еще жив - он мог бы даже ничего и не предпринимать, просто жил бы в своей Ясной Поляне, - это бы не произошло, это не посмело бы произойти...".

Но вскоре Томасу Манну показалось, что в такой ответственный исторический момент он обязан, как писатель, быть вместе со своим народом и высказаться в поддержку войны. "Аристократ духа", считал, что Германия дорога ему не как конкурент других государств в борьбе за рынки и мировое господство, а как носительница старых традиций "немецкого духа". Отечественную культуру Манн противопоставлял захватническому Западу и космополитизму французской эстетики.

Казалось бы, ничего предосудительного нет в том, чтобы сегодня "аполитично рассуждать" о былых, столетней давности "Рассуждениях аполитичного". Но не успел я вылететь в отпуск, как культурное пространство взорвала, разбила, сломала Медеей написанная статья "Прощай, Европа". В ней говорилось: "Культура потерпела в России жестокое поражение, и мы, люди культуры, не можем изменить самоубийственной политики нашего государства. В интеллектуальном сообществе нашей страны произошел раскол: снова, как в начале века, против войны выступает меньшинство. Моя страна каждый день приближает мир к новой войне..."

Однако вскоре подоспели и возражения. Их озвучил Метрополевский Гений, известный литератор, наперсник обоих последних русских нобелевских лауреатов. "В состоянии войны с христианской культурой... уже не одно десятилетие находится, считай, вся культура постхристианской цивилизации, чьим флагманом является, разумеется, отнюдь не "путинская Россия", а именно Запад. Именно там, в, казалось бы, свободном от тоталитарной идеологии обществе, набрало обороты безбожное кощунственное искусство, разом и гламурное, и не оставляющее человеку надежды. Пойдите, к примеру, в любой музей новейшего искусства за рубежом, полюбуйтесь на грязные унитазы Дюшана, крашеных козлов Раушенберга и прочую распиаренную до цены Рембрандта и Ван Гога мазню. Наши ребята с их перфомансами и инсталляциями пока еще сущие дети по сравнению с этим карнавалом безбожия". Поэт и раньше-то не скрывал, что "гонит из красного красное в красное". Красное оказалось коричневым. Запахло гарью и кричами о "дегенеративном искусстве".

А дальше - пошло-поехало! К концу моего "Анамура" некую Журналистку подвергли жесткому остракизму за крамольную мысль, - вдумайтесь! - что "смешанный, "не родной" характер русской культуры ее не умаляет".

Все три недели Интернет сообщал средиземноморской глубинке, что в родных краях сигналы Времени "В-о-л-о-д-и-м-и-р" достигли зенита. Один из Владимиров - Маяковский - громко кричал о войне до победного конца, другой - Луговской - прославлял "союз серпа и свастики". Но публике больше всех нравился некто Шариков, и его несравненные верлибры: "Я не господин - господа все в Париже! А то пишут, пишут... Конгресс, немцы какие-то... Голова пухнет. Взять всё, да и поделить... А мы кошек душили-душили!.."

Литература - это непрерывное удивление перед тем течением речи, в которое переплавляется мир. Весь мир! Так что же написать редактору во вступительной статье литературного журнала, поступающего в Россию из типографии "постхристианской" Европы, журнала, авторы которого - граждане разных стран, в настоящий момент по иронии судьбы противопоставлены друг другу, но имеют в сердце один и тот же привой - волшебный черенок родной русской речи? Что делать, если в их сочинениях живет русский дух, этот "странный сплав жестокости, доброты, пьянства, анархии, неистребимой способности радоваться жизни, слез, принимаемого как должное рабства, тупого упрямства, неожиданной тонкости"?

В отпуске статья написана так и не была... Я уехал с побережья и два дня провел в Стамбуле. И здесь всё напоминало мне о неразрешенной проблеме. То в Юскюдаре наткнулся на казармы Селимийе, в годы Крымской войны превращенные в военный госпиталь и прославленные Флоренс Найтингейл. То над могилой Мицкевича в Бейойлу вспомнил, что последние дни жизни поэт отдал организации международного легиона помощи англичанам и французам в войне с Россией...

Дорога от последнего пристанища изгнанника, сраженного холерой, шла резко в гору. Моросил мелкий противный дождик, небо над Стамбулом заволокли тучи. Наверх поднималось тяжело. Вспомнилась детская песенка Андрея Усачёва. Она-то и помогла преодолеть кручу.


Дождик лил как из ведра,
Я открыл калитку,
И увидел средь двора
Глупую Улитку.

Говорю ей: "Посмотри,
Ты ведь мокнешь в луже".
А она мне изнутри:
"Это ведь снаружи..."

"А внутри меня весна,
День стоит чудесный!" -
Отвечала мне она
Из скорлупки тесной.

Говорю: "Повсюду мрак,
Не спастись от стужи!"
А она в ответ: "Пустяк.
Это ведь снаружи...

А внутри меня уют:
Расцветают розы,
Птицы дивные поют
И блестят стрекозы!"

"Что ж, сиди сама с собой!", -
Я сказал с улыбкой.
И простился со смешной
Глупенькой Улиткой.

Дождь закончился давно.
Солнце - на полмира...
А внутри меня темно,
Холодно и сыро.




СОДЕРЖАНИЕ ВЫПУСКА

СЕРГЕЙ СЛЕПУХИН. ХОЛОДНО И СЫРО. Слово редактора

МЯТЕЖНЫЙ КАРАНДАШ

ИРИНА АРГУТИНА ПОСЛЕ ГРОЗЫ. Повесть
АНАТОЛИЙ ГРИНВАЛЬД КОШКА. Рассказ
ИННА ИОХВИДОВИЧ ПОСЛЕ ЛЮБВИ. Рассказы
МИХАИЛ ЮДОВСКИЙ ЭКСКУРСОВОД. Рассказ
ВИКТОРИЯ ДОБРЫНИНА НЕУЖЕЛИ ЭТО СО МНОЙ. Рассказ
ИВАН КАТКОВ ЖРЕЦЫ СМЕРТИ. Рассказы
КАТЕРИНА ГРУЗДЕВА ГНИЛОЕ ЯБЛОКО. Рассказ
КОНСТАНТИН СТЕШИК ВОКРУГ ТЕМНОТЫ. Рассказы
АНДРЕЙ БУДАРОВ ОБЪЕДИНЕНИЕ ИНТЕРЕСОВ. Рассказы

БРЕД ПОЭЗИИ СВЯЩЕННЫЙ

БОРИС ЮДИН ЭХО СКАЗКИ
ВЕРА ЗУБАРЕВА МАГИЯ ДОЖДЕЙ
БОРИС КОКОТОВ ЗА ПРЕДЕЛАМИ ТЕКСТА
ЗАМИРА СЕЛИМХАНОВА
FOR YOU
ВИТАЛИЙ ЛЕОНЕНКО ЧЕЛОВЕК И РЕКА
АНДРЕЙ НЕДАВНИЙ ФЛЕЙТЫ И АРФЫ
ЕЛЕНА СОСНИНА. ПО ТУ СТОРОНУ ЗАНАВЕСА
ВИКТОР ХАТЕНОВСКИЙ В ДВЕ ТЫСЯЧИ БЕСХИТРОСТНОМ ГОДУ
ВАСИЛИЙ БОРОДИН ОСИНАЯ БУМАГА
АЛЕКСАНДР КРУПИНИН. В ОКРЕСТНОСТЯХ РИГЕЛЯ
ТАНЯ ПРОСТО ИММАНЕНТНОЕ
ЕЛЕНА ИНОЗЕМЦЕВА. ПИСЬМА НА ПЕСКЕ
ИЛЬЯ БУДНИЦКИЙ ЕЩЕ МЫ ПОМНИМСЯ КОМУ-ТО
МИХАИЛ ЮДОВСКИЙ ПОД ОБСТРЕЛОМ ЧЕРНЫХ ПЯТЕН
МАРИЯ МАЛИНОВСКАЯ ГАЛЛЕЯ
СЕРГЕЙ ТРУНЕВ СПЕКТАКЛЬ
ВАДИМ ГРОЙСМАН ЛЮБОВЬ ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ
АЛЕКСАНДР ГАБРИЭЛЬ MODUS OPERANDI
БАРРИ ВЕРШОВ
НЕОТПРАВЛЕННОЕ ПИСЬМО
КОНСТАНТИН КЕДРОВ-ЧЕЛИЩЕВ С-ВЯЗЬ-НОСТЬ

ФЛЭШМОБ

ВИКТОР СКОРОХОДОВ МОЙ СОН НЕ СОСТОЯЛСЯ. Я ВАРЮ... ЕКАТЕРИНА ЩЕГЛОВА ИЗ ЦИКЛА "ЗАПИСКИ ЧЕЛОВЕКА", IV СЕРГЕЙ ТЕНЯТНИКОВ ГЕРОЙ АЛЕКСАНДР РОМАНОВСКИЙ ВОРОНЕЖ СЕРГЕЙ ПОПОВ Где сумерки загустевали... АЛЕКСАНДР ЖУРАВЛЕВ ОБОЙМА 0,5 ВИКТОРИЯ ТИЩЕНКО САЛФЕТКА АЛЕКСАНДР КАБАНОВ АККОРДЕОН СЕРГЕЙ ШТУРЦ задрозднили меня жёлтый клюфт... ВЛАДИМИР ЛАВРОВ ДЕНЬ ЧЕРНЫЙ ЕЛЕНА АВЕРИНА С-НЕЖНЫЕ ПИСЬМА ДМИТРИЙ ДРАГИЛЁВ ИГРА В КЛАССИКИ

ТЕАТРАЛЬНЫЙ ШОРОХ

АНАТОЛИЙ ГРИНВАЛЬД. ЖЕЛТЫЙ ДОМ. пьеса

АЛХИМИЯ

О СПЕКТРОПОЭЗИИ. Беседа редакторов альманаха "Белый ворон" Марии Огарковой и Евдокии Слепухиной с авторами проекта "СПЕКТРОПОЗИЯ" Денисом Переваловым, Натальей Бурлевой и Таней Просто

ХОРОШО ПРИ СВЕТЕ ЛАМПЫ...

БОРИС КУТЕНКОВ ДНЕВНИКОВЫЕ ЗАМЕТКИ О СУЩНОСТИ ПОЭЗИИ. Эссе
ЕВГЕНИЙ СУХАРЕВ "В ЕВМРАЗИЙСКОЙ ЧАСТИ СВЕТА..." Эссе
СЕРГЕЙ СЛЕПУХИН "ЕСЛИ ВЫ ПОБЫВАЛИ В СВЕРДЛОВСКЕ..." Эссе
Страница,  на  которой  Вы  сможете  купить  журнал




Сетевая
Словесность
КНИЖНАЯ
ПОЛКА