|
Место в мозаикеСерия "Нереальная проза"Москва
Снежный Ком М
2011432 стр.ISBN: 978-5-904919-20-7Убийца Свирид, не чуждый литературы; опасный сумасшедший сектант Выморков, дьявольский Ферт, философствующий маньяк Маат - все это люди. Они не оборотни, не вампиры, они среди нас, и призрак надежды появляется только в последней повести - "Место в мозаике". Но это именно - сказка.Из повести "Тесная Кожа"
В огороде Вавилосова росла капуста и картошка, цвели пионы и астры, кустилась смородина, белели стволы яблонь. Теперь клумбы и грядки были безжалостно истоптаны и разрыты. Могло показаться, что здесь потрудились исполинские кроты. Щедрая растительность надежно скрывала землекопов от случайных глаз. Впрочем, особенно смотреть было некому, лето кончалось. Грунтовая дорога оставалась пустынной: дачники разъехались; велосипедисты исчезли, как сон. Продовольственный же магазин, притягивавший местное население, находился совсем в другой стороне. Вторя своим пенсионерам-хозяевам, перебрехивались невидимые дворняги и лайки, в редком петушином крике прорывалось общее сонное сумасшествие.
...Копали снова голыми, молча. Первым, конечно, управился дюжий Выморков. Он отступил на два шага от свежей ямы, воткнул лопату в изуродованную грядку и навалился сверху взопревшей тушей, излучая скромную гордость.
Лопат было две. Второй с кладбищенской сноровкой работал Холомьев, опытный и тертый гробокопатель. По тому, как вылетали комья охристой глины, можно было отсчитывать секунды. К Выморкову приблизился Горобиц, ждавший своей очереди, и взялся за древко.
- Давайте, - потребовал он отрывисто, блуждая взглядом.
Выморков широко зевнул, отступил и толкнул лопату вперед. Горобиц с видимым усилием выдернул штык и пошел к парнику, утопая босыми ступнями в плодородном черноземе.
Брон, которому на белое плечо сел слепень, с силой шлепнул, промахнулся: зверь снялся и улетел. Ши сидела рядом, курила и выжидала, когда Холомьев закончит работу и передаст лопату Познобшину. Ей самой яма не полагалась.
Холомьев спрыгнул на дно и оказалось, что он перестарался: вышло глубже, чем требовалось. Из ямы поднялись руки, перечеркнули лопатой дыру, похлопали, утрамбовали. Выморков подошел поближе и стал пинать комья, сбрасывая их внутрь, к Холомьеву.
- Аккуратнее! - крикнул тот недовольно, подтянулся и вылез наружу. Он походил на бледного червя, покинувшего почву: беловатый, скользкий от пота, весь в земле и трухе. Поднял лопату, начал осторожно насыпать дно.
Возле парника неумело, с напрасным перерасходом сил трудился Горобиц. Этот походил на красноармейца, которого петлюровцы, намереваясь расстрелять, заставили раздеться и вырыть могилу.
- Ну, заберемся, и дальше что? - осведомился Брон.
- Буду культивировать, - сказала Ши, думая о чем-то постороннем.
Показалось злобное утреннее солнце.
- Головы напечет, - предупредил Познобшин.
- Угомонись. Так и нужно.
...Утром, проснувшись ни свет ни заря, перекинулись в зоологические картишки, скинули порты и рубахи, и в итоге выиграл Выморков. Не долго думая, он предложил изобразить из себя различные огородные культуры: в общем, овощи.
- Уж урожай поспел, - объяснил Брат Ужас неизвестно что. - Всякому овощу свой черед. Фотосинтез! - И он мечтательно закатил глаза.
Теперь, когда сценарий вырисовывался, Брон вспомнил о склонности Выморкова к усекновению голов и разволновался. Головы, торчащие на грядках, могут оказаться соблазном и искушением. Правда, то обстоятельство, что Вы-морков и сам видел себя корнеплодом, вселяло осторожный оптимизм. С другой стороны, оставалась Ши: ей отводилась роль огородницы-воспитательницы. Брон подумал, что может быть, лучше уж был бы Выморков. Однако дело сделано, практикум начался. "Надо будет, когда зароют, пошуршать руками-ногами, - решил Познобшин. - Чтобы земля была рыхлая, чтобы выскочить, если что".
Но зря он надеялся и строил планы: Выморков, едва Брон занял свое место, быстро закидал его по самые уши и плотно утоптал землю.
Ши, экономя тающие силы, не помогала. Брат Ужас закопал Горобца, следом - Холомьева, а после сам забрался в подсохшую яму и начал быстро, как лопастями, загребать к себе грунт. Страшная бородатая рожа, торчащая из земли, и яростно работающие медвежьи лапы напомнили Бро-ну, который всё хорошо видел, прожорливого муравьиного льва. Он подумал, что было бы неплохо, если б Выморков зарылся совсем с головой и больше никогда не появлялся.
- Хозяюшка! - писклявым голосом позвал Брат Ужас, вживаясь в роль. Он считал, что овощи, имей они способность к речи, должны пищать. - Утрамбуй земельку. Коча-шок готов.
Ши, виляя жилистыми бедрами, подошла к голове и двинулась вокруг, притоптывая пяткой.
- Жарко, - жалобно крикнул Горобиц. - Проклятое солнце, будет удар.
Холомьев смотрел прямо перед собой в ожидании операций, которые будут над ним производить.
- Терпим! - сказала Ши. - Закрыли глаза, расслабились, настроились на внутреннюю работу.
Брон с готовностью зажмурился. Ему не нравился вид созревших плодов. Холомьев - тот вообще походил не на овощ, а на гриб-шампиньон, а Выморков теперь казался проросшим картофельным клубнем. Взъерошенный, мокрый Горобиц напоминал экзотическое декоративное растение - возможно, что хищное. Седые, испачканные волосы были похожи на лишайник.
На какие мысли наводили его собственные растрепавшиеся кудри, Познобшин не знал.
Ши, сделав строгое лицо классного руководителя, стала прохаживаться среди голов и раздавать указания:
- Представьте, что вы - то, чем хотите стать. В пределах школьного курса ботаники. На свой собственный вкус, вы вправе превратиться в картофель, капусту, кабачок. Используйте, выбирая конкретный овощ, ваши природные данные: рост, комплекцию, темперамент, мировоззрение. Ощутите вокруг себя землю, почувствуйте прикосновение насекомых и червей, подумайте о зреющих личинках. Если вы испытываете печаль, вообразите себя тронутыми вредителем - колорадским, скажем, жуком или тлей. Почувствуйте, как паразиты вгрызаются в ваши листья, заползают под кожуру, протачивают ходы во внутренностях. Как они размножаются и насыщаются в желудочках сердца. Как вызревают под капсулой селезенки. Как приседают во рту, изготовившись вылететь, готовые бабочки-махаоны.
Речь Ши сделалась плавной и гладкой. Огородница вела себя в полном соответствии с рекомендациями школы - чьей? Возможно, школы Салливана, взрастившей не одно поколение психологов бихевиористской ориентации? Сам же Салливан, глядя с небес, или где он там водится ныне, готов был прослезиться от гордости за дело своей жизни. Однако же нет, это не Салливан.
- Но если вас не точит скорбь, и вы полны энергии и планов, представьте, как бродят в вас соки и зреют семена. Подумайте о зеленых побегах, о питательных субстанциях, которыми так щедра унавоженная земля. Забудьте об органах движения и чувств, оставьте себе сельскохозяйственную квинтэссенцию, голую овощную мысль.
Послышался сочный храп: Выморков вздремнул. Из его полуоткрытого рта прямо в бороду стекал сок, богатый витаминами и микроэлементами.
- Теперь переключитесь на будущее. Загляните за горизонт и решите, как вас выставят на продажу. на обочину трассы. в помятых оцинкованных ведрах. как будут покупать, чистить, резать и подавать к столу. Опираясь на темперамент и чувства "здесь и сейчас", представьте себя либо свежим салатом, либо кислыми щами. Что вы посоветуете повару добавить в борщ или окрошку? Насколько вы видите себя солеными и сдобренными перцем? Смешают ли вас со сметаной, сварят, потушат или сожрут сырыми?.. Вымоют ли руки перед едой?
- Голова лопается. - прошептал Горобиц.
- Сейчас полью свеженьким говнецом, - успокоила его Ши.
Она подняла шланг, который уходил за ограду, в сточный водоем, где соединялся с общественным электрическим насосом, гордостью садоводства. Включила, подкрутила, что надо; из трубки хлынула теплая бурая жидкость.
- А?! - вытаращился Выморков, разбуженный свежестью, и тут же начал хватать воду ртом. - Что, пора резать?
- Ирригация, - объяснил ему Холомьев.
- Это дело. Мне сон был, про обед, - поделился Выморков. - Так бы и съел сам себя. Гам, гам, одна голова осталась, и всё ест, и вот уже и головы нет, съела. Вот тебе и голый процесс: вкушение.
"Голова останется, это он загнул, - критически подумал Брон. - А то было бы интересно. Начать с ног, и так вот, снизу вверх продолжается самоедство, пока не останется абсолютный аппетит."
Ши заинтересованно присела возле него на корточки.
- Ну, чувствуешь чего?
Голова Познобшина угрюмо шмыгнула носом.
- Нет.
- Что - совсем ничего?
- Это всё не то, не настоящее. Это идиотская игра.
Но тут перед глазами Брона снова возникла кулинарная картина, намеченная Ши, так что он на секунду усомнился: что-то, пожалуй, и впрямь происходило. Наверно, дело в адском солнцепеке.
- Теперь мы будем бороться с вредителями, - Ши запустила пальцы в его влажные кудри. - Ну-ка, где тут наши жучки...
- А во фрукты мы будем играть? - крикнул Горобиц, вращая почему-то глазами. Они проворачивались, тогда как вообще на лице застыла печать животного страха. Похоже было, что он окончательно рехнулся. - Мы на яблони полезем? А в ягоды? Грибы?
Ши погрозила ему пальцем и неторопливо перешла к Выморкову. Там она задержалась надолго: вредители, как выяснилось, уничтожали урожай на корню. Ши шарила в бороде, в бровях, в шерстистых ушных раковинах; Брат Ужас восторженно мычал.
Брон в упор рассматривал лейку, зеленая краска с которой сползала, как обгоревшая кожа. Нет, он ошибся. Ему почудилось. Тот же угол зрения, та же позиция. Возможно, всё снова кажется - как показался, скажем, Ящук. Невозможно представить, что где-то там, за тридевять земель отсюда, продолжает разгуливать плачущий клоун, некогда заведовавший его судьбой. А стало быть, мы имеем:
1. Лейка.
2. Общая характеристика: емкость для воды, снабженная запаянным и продырявленным носиком.
3. Микроструктура: атомарная.
4. Назначение: сельскохозяйственные работы, а также игры и забавы.
3. Количество отверстий: одно, два, три, шесть, двенадцать...
|